Было то, где нас не было, жил на свете старый король, который очень любил музыку.
Построил король себе дворец, да такой небывалый, что даже стены в нем были беломраморные. Был тот дворец такой красоты неописуемой, что всяк, кто мимо идет, не удержится, а кто и удержится, то с превеликим трудом, чтобы дворец не разглядеть поближе и руками его не потрогать.
И берег король свой дворец пуще глаза. Приставил солдата дворец охранять днем и ночью, чтобы не вздумалось кому прекрасные стены беломраморные замарать-запачкать.
Стоит солдат, постаивает у дворца в самую зимнюю стужу. Хороша была ночь, лунная, одно плохо: очень уж холод лютый пробирал. Вот и думает про себя бедняга-солдат: знатным-то господам чем не житье! Пока бедняк на морозе мерзнет, богачи в теплых хоромах под пышными перинами нежатся, а о непогоде и думать не думают. Ну а ему, горемычному, что остается делать? Коли ему от самого короля приказ дан стоять на морозе, вот он и стоит, отойти не смеет.
Мерзнет бедный солдат, то руку потрет, то на пальцы подует, но от этого мало проку, на морозе тепла не надышишь. Месяц на небе светит — заглядение, снег под ногами у солдата поскрипывает. А солдат знай опять свою думу думает: кабы король тут часовым был, а он бы, солдат,— над ним королем, тогда бы и он, конечно, спал сейчас в теплых покоях, а на карауле вместо него король бы стоял да на непогоду жаловался. А только и этак было бы несправедливо, потому как тогда его, солдата, другие бедняки проклинать стали бы. И так не ладно, и этак не хорошо!.. Вот и ходит солдат, расхаживает, свою думу думает. А месяц на небе едва только над дворцом покажется, так стены беломраморные сиянием сияют.
Задумался тут солдат пуще прежнего. Крепко задумался.
Эх, говорит он себе, пусть-ка всяк человек узнает, каково бедняку приходится. С теми словами вытащил он кусочек угля и крупными буквами на белой дворцовой стене возьми да напиши:
Кто с казною, тот король, а без денег — просто голь!
И до того эта дума показалась служивому правдой-истиной, что даже того не смекнул солдат: ведь он как раз для того и на часах стоять поставлен, чтобы стены беломраморные хранить. А он сам же возьми да и замарай их!
Утром, едва заря занялась, идет дозор с обходом все осмотреть-проверить, не случилось ли чего за ночь. Увидели надпись на стене и тотчас призывают солдата к ответу: кто, мол, это сделал? Что ему, горемычному, оставалось? Признался солдат, что он сам ту надпись сделал. По какой такой причине? Да потому, что он и впрямь думает, будто деньги дороже всего на свете.
Привели солдата к королю. Вот и спрашивает его король:
— Стало быть, только денег тебе не хватает? Отвечает солдат без боязни:
— Точно так, ваше величество!
— Тогда тебе смерти не миновать! — говорит ему на это король.
Зато королевской дочке очень по сердцу пришелся правдивый ответ. Да, видать, и сам солдат тоже. Вымолила она у отца пощады.
— Ладно,— говорит король.— Я ему зла не сделаю. Пусть его деньги проучат за дерзость неслыханную.
Был у короля при дворце большой сад в стороне разбит и до самой окраины города тянулся. И вот велел король в наказание замуровать солдата в темницу под каменной оградой в дальнем конце того сада. А коль скоро солдат горевал, что денег у него ни гроша, то и велел король в ту темницу деньжищ насыпать, золотом да серебром, чтобы весь пол покрыли. Живи, солдат, не тужи, коли теперь у тебя все есть!
А королевна еще пуще прежнего закручинилась. Как горю помочь?
Жил в том городе один искусный мастер. Королевна и попросила у него совета. Тот золотых дел мастер был бедняк бедняком. Ночью пошел он к той стене, где солдат сидел замурованный. Провертел он дыру в темницу и говорит солдату, чтобы тот дал ему денег, золотых монет да серебряных, а он, мастер, на те деньги станет ему каждый день еду покупать. Солдат согласился. Но королевна все думала-гадала, как бы отцовский гнев смягчить. И наконец додумалась.
Уговорила она золотых дел мастера, чтобы тот вынес из темницы все несметные сокровища. Замурованный солдат внакладе не остался; с голоду не пропал, еды-питья вдосталь получал. Мастер же всем умельцам умелец был: из всей той уймы монет золотых да серебряных выковал он у себя дома козочку. Да такую, что снаружи как настоящая была, а изнутри полая, и мог в ней сидя человек спрятаться. А еще умела козочка играть да петь так хорошо, что стоило кому ее заслышать, как вмиг тот человек забывал все свои беды-напасти и не мог той музыки наслушаться. Как закончил мастер свою работу, проделал он дыру в стене темницы и отдал солдату козочку, чтобы солдат, как закручинится, велел козочке песни играть. В особенности же, как заслышит, что в саду над темницей король прогуливается.
Вот и стал солдат козочкой тешиться, едва соскучится — слушает не наслушается. А в особенности как в саду, где одному королю гулять было дозволено, шаги заслышит.
Однажды король, по саду гуляючи, забрел ненароком в тот угол, где солдат замурован был. И слышит король как будто откуда-то музыка расчудесная доносится. Что это за музыка такая и откуда? Посмотрел король направо, посмотрел налево, а никак не может в толк взять, откуда берется такая музыка удивительная.
На другой день, как ему в сад идти, взял король с собой королевну да министра самого главного. А солдату в темнице, под землею, должно быть, повеселиться охота пришла, потому как велел он своей козочке играть да песни петь пуще прежнего.
— Ну уж теперь я не я буду, а дознаюсь, что это за музыка такая и откуда она берется! — говорит про себя король. Смотрит король по сторонам, присматривается, а у самого давно уж и из головы вон, что был у него когда-то солдат, которого он здесь, в саду, приказал в темницу посадить и стены заложить за то, что тот солдат на беломраморной стене углем писал. Все же призвал король мастеров-каменщиков и повелел им на том месте землю копать, откуда чудесная музыка слышалась.
Копали мастера, копали и вдруг наткнулись на яму, а под ямой — на темницу, куда когда-то солдата упрятали.
Глядят в темнице ни живой души, только стоит там козочка серебряная. Вот они козочку ту из темницы на белый свет вытащили, а козочка все песню за песней ведет, будто дождь из ведра ливмя лье.
Схватил король чудесную козочку, унес в свои палаты королевские. Там все министры придворные разглядывали козочку со всех сторон, и сзади, и спереди, но никак не додумались, откуда в ней такая музыка берется расчудесная. Думали-гадали, головы ломали, а после этого заметил король, что снизу у козочки замочная скважина имеется. Пытались было открыть козочку, да только ни один ключ не подошел. Созвали всех мастеров искусных, какие в городе были, но и те, как ни бились, ничего не могли поделать. Напоследок послали за тем мастером, что козочку смастерил. Он-то и открыл козочку, как ему повелели.
У короля глаза на лоб полезли от удивления, когда из серебряной козочки солдат вышел.
— Ты кто таков? — громко спрашивает король.
А солдат на караул взял, смирно встал и ответствует:
— Я вашего величества тот самый солдат буду, которого вы замуровать велели за то, что я На дворцовой стене написал, будто деньги дороже всего на свете. А только нет в том правды.
Король на радостях ему руку жмет.
— А что же, по-твоему, дороже денег? — спрашивает его король заново.
Посмотрел солдат на мастера, который возле короля стоял и который ему еду носил, и отвечает:
— Во-вторых сказать, дороже золота-серебра будет, когда тебя в беде не оставят!
— А во-первых что? — спрашивает король и про себя чудному ответу удивляется.
Теперь уж солдат на королевну взглянул и ответствует прямо, без хитрости:
— А во-первых будет дороже всего, когда тебя от чистого сердца любят!
У королевны щеки алые запылали, а король над находчивостью солдатской смеется-потешается. Только теперь и догадался король, как и что случилось с солдатом тем. Но и король тот, видать, не дурак был, надумал и он в ответ кое-что дельное.
А надумал он тот же час королевну солдату в жены отдать. Сказано — сделано, тут же и свадьбу сыграли. На ту свадьбу музыкантов звали, а только музыканты там не понадобились, серебряная козочка три дня и три ночи играла да еще полдня.