Жил-был на свете один бедняк. А детей у него было так много, что он им и счет потерял. Только тем и зарабатывал бедняк семье на пропитание, что ходил к Драве-реке рыбу ловил. Однажды пришел он на реку и выловил из воды что-то маленькое да круглое, вроде колечка. Взял бедняк в руки ту вещицу, повертел-поглядел, да и домой понес. Решил, что ребятишкам будет чем позабавиться. Стали дети играть, а колечко отчистилось, да как заблестит-засверкает! И увидел тут бедняк, что колечко-то не простое, а золотое. Собрался бедняк без промедления, завернул колечко в тряпицу и пошел к королю. У ворот его стража останавливает, в королевские покои впускать не желает.
— Сперва изволь сказать, с чем пожаловал,— спрашивают стражники.
— Несу подарок королю, только затем и войти желаю! — говорит бедняк.
Тут его стража и впустила. Как вручил бедняк золотое колечко королю, тот и спрашивает:
— Откуда у тебя золотое колечко? Где ты его купил?
— Господин король, нигде я его не покупал; ловил рыбу в Драве, а выловил колечко.
Король принял в дар золотое колечко, а слугам своим велел, чтобы дали бедняку денег серебром да ассигнациями, сколько на себе унести сможет. Согнулся бедняк в три погибели, еле-еле мешок с деньгами тащит.
Воротился бедняк домой и посылает своего сына к старшему брату меру просить.
Спрашивает мальчонку старший брат:
— Зачем это вам мера понадобилась, когда у вас и краюшки хлеба в доме не сыщется?
Промолчал мальчонка, ничего не ответил. А старший брат, прежде чем меру дать, сперва у нее дно дегтем как следует вымазал, а потом уж дал. Как в бедняковом доме все деньги перемерили, мальчик понес меру обратно, да только ни бедняк с женой не увидели, ни сам мальчонка не заметил, что к дегтю серебряная монетка прилипла. Опять спрашивает старший брат мальчонку:
— Чего это вы моей мерой мерили? Мальчонка и отвечает:
— Должно быть, горох!
Ему и впрямь невдомёк было, чего это отец с матерью мерили, коли не при нем они это делали! Как мальчонка ушел, старший брат давай меру осматривать и видит, что монетка серебряная к дегтю пристала. Говорит он про себя: «Хорош горох они мерили, если после того серебро осталось!»
Побежал тут старший брат к бедняку, стал допытываться, чтобы сказал ему бедняк, где это он такую пропасть денег раздобыл. И жена не отстает, за ним увязалась. Задумал бедняк подшутить над старшим братом, очень уж тот жадный был и даже к родному брату жалости не знал. Оттого, говорит бедняк, разбогател я, что отдал королю свою кошку, потому как во дворце королевском столько мышей развелось, что мыши самому королю уши грызут.
Тотчас и говорит старшему брату жена:
— Ну, муженек, давай и мы купим кошек! Бедняк ей советует в предостережение:
— Не покупайте много, невестка, а то как бы не поцарапали!
Но жена старшего брата совета не послушалась. Пошли они с мужем домой, все добро свое продали, а на вырученные деньги кошек накупили. Нагрузили с верхом большущую телегу и повезли кошек в королевский дворец.
Спрашивают стражники у ворот:
— Куда путь держите, люди добрые?
— К королю нам надобно!
— Ас чем пожаловали?
— Королю кошек привезли!
— Поворачивали бы вы сразу восвояси! — говорят стражники.— Неужто король кошек не видывал?
Но невестка на своем стоит, знай твердит стражникам, что они-де прослышали, будто в королевском дворце так много мышей развелось, что мыши самому королю уши грызут, а в прошлый раз королю одну-единственную кошку привезли! Так одной-то мало на весь дворец! Вот они и доставили целую подводу.
Никак не хотели впускать их стражники, но потом все же впустили.
Едва они к королю попали, так и слов не стали тратить попусту, не сказали, с чем пришли да зачем во дворец явились. Думали, то-то они короля обрадуют! Взяли свои мешки, развязывают, а кошки-то злые, голодные, как всей оравой на короля набросятся и ну царапать, рвать его когтями; не знает король, куда от них спасаться, закричал что было мочи! Сбежались со всех сторон стражники да насилу с кошками справились, каких перебили, а каких прочь выгнали. А после и за хозяина взялись: отколотили как следует да из дворца взашей вытолкали.
Побрели домой старший брат с женою несолоно хлебавши. Так никогда и не удалось им снова богатством разжиться.