Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями. Глава 15. Тайна сов.

3

Три дня Нильс не спал, не ел, не пил и все ждал, когда на­конец Акка позовет его и он узнает, как освободиться от кол­довских чар.

«Если Акка сама взялась за это, так уж дело верное,— думал Нильс.— Она зря обещать не будет!»

Он видел, как на следующий день после их разговора Акка улетела куда-то и вернулась только поздно вечером.

Никто из стаи не знал, куда и зачем она летала — она никому не сказала об этом, и никто не смел ее спросить.

И Нильс не спрашивал ее ни о чем. Правда, он старался почаще попадаться ей на глаза и придумывал разные поводы, чтобы лишний раз пройти мимо ее гнезда, но Акка как будто не замечала его. А если и заговаривала с ним, то все о каких-нибудь пустяках.

«Может, не вышло у нее ничего,— думал Нильс,— потому она и молчит? Так уж лучше бы сразу сказала, начистоту».

На второй день все было по-прежнему. Акка точно забыла про Нильса.

Никогда еще дни не тянулись для Нильса так медленно. Чтобы как-нибудь убить время, Нильс решил починить кры­шу на своем домике, но, чуть только принялся строгать пру­тики, сразу порезал себе палец. Попробовал покрепче привя­зать пуговицу, болтавшуюся на ниточке, а вместо того отор­вал ее совсем. Пошел собирать свежую траву себе для под­стилки, да на обратном пути столько раз падал, что всю траву растерял.

За какое бы дело он ни брался, ничего у него не клеилось, все валилось из рук. А тут еще гусята пристают, бегают за ним по пятам.

Нильс спрятался было от них в своем домике, но гусята и здесь нашли его. Они поминутно прибегали к нему и, про­сунув головы в дверь, звали то на озеро, то на болото за ягодами.

— Не хочу, идите сами,— говорил Нильс Так он и сидел один в своем домике. Прошел день, прошла ночь и еще день прошел. Акка его не звала.

На третий день к вечеру Нильс совсем загрустил. Вот уже все сроки миновали, а старая Акка даже не вспомнила о нем. И, уткнувшись лицом в свою травяную подушку, Нильс горько заплакал. Он громко всхлипывал, тяжело вздыхал, и от этого ему становилось так жалко себя, что слезы в три ручья лились у него из глаз. Подушка его давно промокла, лицо, распухло, глаза болели, а он все плакал и плакал, пока не заснул.

И вдруг кто-то загоготал над самым его ухом, затеребил его, затормошил, затряс. Нильс вскочил на ноги.

Мартин, просунув голову в домик Нильса, громко кричал:

— Скорей! Иди скорей! Тебя Акка зовет…

Добавить комментарий