7

Тёмной ночью услыхала красавица Эрке-каракчи топот копыт. Ему вторило эхо в горах, отзывался ему гром в небесах.

— Это бежит бело-серый, бело-серый, бело-серый конь! — загоготали дикие гуси.

С ложа своего Эрке-каракчи вскочила, меч свой она всю ночь о звёзды калила, на ледниках студила, об луну точила. Утром Эрке-каракчи на огненно-рыжего коня села и помчалась навстречу Алып-манашу. Белым пламенем сверкал в её руке острый меч, ярче утреннего солнца долину и горы освещая. Крас-ным заревом полыхала грива огненно-рыжего коня, будто огнём охваченный, сверкал длинный хвост.

Алып-манаш взглянул на Эрке-каракчи. Она на него в ответ глянула, глаз не опустив, мечом заиграла.

К бело-серому коню близко-близко огненно-рыжий конь подскакал, яростно-грозно заржал, передние копыта подняв. Бело-серый конь тоже на дыбы встал.

Альш-манаш обеими руками обхватил разбойницу Эрке-каракчи. Началась великая борьба. Сначала бились верхом на конях, потом спешились. Месяц в битве протёк, как один день, год промчался, как один месяц.

Четыре раза Эрке-каракчи и Алып-манаш весь наш мир обежали. По щиколотку уходили ноги в землю, когда на твёрдом камне боролись, по колено увязали в рыхлой почве. Ни один не упал, ни один не коснулся рукой земли. От топота их ног, от крика богатырского колыхались долины; холмы скакали, как олени, горы прыгали, будто сарлыки. Озёра из берегов выходили, реки бросались с камня на камень, разбивая скалы.

Но вот тронула Эрке-каракчи землю левой рукой, левым коленом земли коснулась. За правую руку Алып-манаш её взял, в золотые глаза её посмотрел.

— Вместе костёр зажжём! — сказал.

Чуть слышно отозвалась побеждённая Эрке-каракчи, лучистые глаза свои ресницами прикрыв:

— В одном котле пищу варить будем, из одной чаши есть и пить станем.

— Будем вовек неразлучны,— в один голос сказали. И тут проклятье деда сбылось.

Себя не помня Алып-манаш руку нежной Эрке-каракчи уронил, себя не помня к коню подошёл, расседлал его, седло на землю бросил, потник-кечим швырнул, сам на потник упав, голову на седло опустил и заснул непробудным сном.

Бело-серый конь обернулся белой звездой и поднялся на небо.

Эрке-каракчи в седло вскочила, коня огненно-рыжего хлест-пула. На стойбище Эрке-каракчи вернулась, в кошемном аиле затворилась, любимую рабыню ударила, чашу с золотой каймой в костёр кинула, свою одежду кожаную, шелками шитую, собольим мехом подбитую, разорвала, растоптала.