3

Алып-манаш деда своего не видал, угроз его не слыхал, забот не зная, он, на радость родителям, рос, мужал.

В быстроте бега равных ему на Алтае не было. В борьбе он мог с великими силачами состязаться. В смелости Алып-манаш сыну небесного царя Темир-мизе-богатырю не уступал. Стопудовый лук Алып-манаша только его друг Ак-кобён-богатырь мог поднять, но тетиву натянуть и ему не под силу.

Пируя с богатырями, силачами и героями, Алып-манаш однажды песню услышал про могучего Ак-каана. Семьдесят народов Ак-каан поработил, семьдесят семь богатырей убил.

В белом аиле живёт дочь Ак-каана, красавица Эркё-каракчи, ездящая на огненно-рыжем коне.

— Кто верхом мимо стойбища Ак-каана скачет, слезает с коня, чтобы на Эрке-каракчи-разбойницу посмотреть. Кто пешком идёт — колени преклоняет, взглянув на красавицу Эрке-каракчи,— пели песельники, волосяные струны топшуура перебирая. — Шестьдесят силачей на стойбище ездили свататься, семьдесят богатырей жениться на Эрке-каракчи хотели. Много женихов к ней стремилось, обратно ни один не вернулся. Бесчисленные следы на стойбище ведут, обратного следа ни единого нет. Из богатырских костей горы вокруг стойбища возвышаются, кровью реки полнятся…

Слушая песню, Алып-манаш берестяной поднос с едой отодвинул, есть не захотел. Золотую чойчойку с питьём оттолкнул, пить не захотел.

— Пока Ак-каана не одолею, пировать не буду. Если красавицу Эрке-каракчи не полоню, на мягком ложе спать не буду.

Байбарак-отец и Эрмен-чечен-мать на пирах не пировали, на игры молодецкие не глядели, песен протяжных не слушали. Они искали для Алып-манаша добрую жену, чтобы верным другом ему была. Когда он будет год целый спать, недвижимо лежать, чтобы спящего не покинула.